В детской областной больнице есть платные палаты. Не во всех отделениях, а в тех, где лежат тяжелые маленькие больные, которые нуждаются в круглосуточном уходе, где на ночь домой — нельзя. Или невозможно.
В гнойном отделении гнойно-септической хирургии, где деткам делают сложные операции, спасают при перитоните, гнойном плеврите, абсцессе легких, удаляют гнойные образования, лечат обширные ожоги — таких палат две.
Каждая из двух платных палат рассчитана на маму и ребенка. Оборудованы всем необходимым, кроме телевизора. Тяжелым детям телевизор не нужен, — объясняет 71-летний Анатолий СИВОГОРЛО, заведующий гнойно-септическим отделением.
Палата №7 — попроще. В ней есть умывальник, рабочий телевизор (!), стол наподобие тех, что в столовой, две койки, четыре тумбочки — для мамы и для ребенка. Есть детская кроватка с загородкой из деревянных прутиков. Но туалет и душевая — общие, в конце коридора. Общий холодильник— в столовой отделения.
Пребывание в этой палате обойдется 150 грн в сутки.
— Часто даже разрешаем бесплатно, если видим, что денег в семье нет, но необходимо выходить ребенка, — заверяет Анатолий Сивогорло.
Палата №8 — «люкс». Хотя бы потому, что есть отдельный туалет. С чистым унитазом, никакого туалетного запаха. Также есть умывальник в палате. Рядом — небольшой холодильник. Точно такой же стоит в кабинете заведующего отделением. У противоположной стенки в палате — шкафчик для одежды. Две кровати застланы красивыми покрывалами. Между койками — деревянный стол-тумба с ящиками, стул с мягким сидением.
— Если поступает маленький ребенок, мы заносим детскую кроватку, — рассказывает Анатолий Николаевич.
Сутки в этой палате обойдутся в 200 гривен.
— Долго тут не лежат. 5-7 дней. Стараемся ребенка выходить. Если состояние удовлетворительное, переводим в обычную палату и потом выписываем. Родители ведь долго не могут платить.
— Ну а если все же придется месяц лежать?
— Можем скидку сделать, — соглашается Анатолий Николаевич. — Но так долго у нас не лежат. Сейчас все, кто ложится с ребенком, стараются попасть в отдельную палату. Смотрим по состоянию ребенка. В седьмую можем и бесплатно положить, — повторяет, — в восьмую — только за оплату. 200 за двоих : маму и ребенка. Тут лежат более платежеспособные мамы. Или папы.
— Папа тоже может лечь?
— Может. Иногда и папы лежат в тех палатах, где мам нету.
В платной палате мама может лежать с ребенком аж до 18 лет. Дней пять тому выписали ребенка восьми лет. Лежал в аппендикулярным абсцессом. С мамой.
— А если ребенок маленький и отлучиться маме надо, за ребенком присмотрят?
—Да, так можно. Если это днем, и мама оставит чем покормить, — медперсонал присмотрит. Если это на ночь, надо чтобы мама нашла замену — папа, бабушка. Тест на «ковид», флюорографию, тапки с собой. Это если ребенок маленький или тяжелый. Очень редко, но бывает, что и медсестра присмотрит.
Это все мы оборудовали сами. Ну, капитальный ремонт больницы Кучма в 2005 году сделал. А потом уже в отделении сами. Больница помогала, главврач никогда не отказывает. Но и спонсоров искали. Палаты эти — своими руками. Можно сказать, на деньги отделения. Заказывали мастеров. Они приходили, рассказывали, что тут можно сделать. Телевизор купили, тумбочки, холодильник за добровольные взносы, раньше они на каждое отделение шли. Сейчас — только через кассу. Кровати, постельное, покрывала — больничные. Эти палаты у нас — необходимость, ведь гнойносептическая хирургия очень тяжелая. Много лежачих, которых сразу не можем выписать, и нужен уход.
Эти палаты функционируют, как платные, три года. До этого были просто две палаты для тяжелых больных.
Пришло новое распоряжение, согласно которому, если мама лежит с ребенком в общей палате, и ребенку больше 6 лет, то мама за свое отдельное койко-место платит больнице 150 гривен в сутки. Обычно дольше трех дней не задерживаются. Конечно, цена та же, но отдельно — более удобно: никто не кричит, не бегает. Особенно, если ребенок с температурой, это большое преимущество отдельной палаты.
Мамок просим поддерживать порядок в палате. Чтобы не было еды, где попало, мусор не набрасывали. Холодильник же есть, шкафчики.
— Отношение к платникам другое, без хамства?
—Ко всем одинаковое. Медсестры инструктаж с ними проводят. А я могу и прикрикнуть: «Платите вы или нет, а чтобы в палате был порядок». Но грубость персонала пресекаем, на пятиминутке разбираем.
