Осложнение после болезни
— Мы переехали из Сосницы в Чернигов. В 2 с половиной Антошу отдали в садик. Уже начинал говорить некоторые слова, — вспоминает 32-летняя Инна Лойченко. — Заболел гриппом. А спустя неделю-две обратили внимание, что он не реагирует на свое имя. В садике стал меньше общаться с детьми. Обратились к врачу. Лор посоветовала выгревать ушки. Потом удалили аденоиды. Антоша слышал хуже и хуже. Почти через год в Киевском институте отоларингологии диагностировали третью степень потери слуха. Потом третью – четвертую. Правое ухо не слышало на 80 процентов, левое — на 90. Врачи сказали, это навсегда, пошло отмирание слухового нерва.
Дали инвалидность, поставили на учет в областную больницу. Выдали бесплатно слуховой аппарат. Второй родители докупили сами. Для нормального развития речи аппаратов надо было два.
— Аппараты Бернафон – аналоговые, — рассказывает отец, 34-летний Дмитрий Лойченко. Артист областного музыкально-драматического театра. — Они усиливают все звуки и шумы. Антон их пугался, жаловался, что голова болит. Плакал и снимал.
— Помню, когда-то в аппаратах звук был роботовский, — вступает в разговор Антон. — Как из рупора на вокзале. И сильно скрежетало…
— Аналоговые ты почти не носил, — возражает мама. — Мы их потом подарили областной больнице, может, кому и пригодились.
Один купили, второй в долг
С помощью неравнодушных людей удалось собрать деньги на цифровые слуховые аппараты Siemens. Один стоил 19 тысяч гривен. 16 тысяч дала итальянская ассоциация «Рука помощи». Их нашла Валентина Хуторненко, глава «Детского фонда Черниговщины» (отправляет деток в Италию). Собирали родственники, односельчане, черниговцы в садике, на работе.
— Произошел скачок доллара, и в СУВАГе за аппараты сказали рассчитываться в долларах. Зато нам дали сразу два, второй – в кредит. Объяснили, что один аппарат — это потерянное время. Ведь к пяти годам как раз формируется речь, — говорит Инна Лойченко, — а у нас развитие речи остановилась на уровне двух с половиной.
Антон одновременно начал учиться и говорить, и писать. В пять уже читал по слогам. Я ездила с ним на индивидуальные занятия постановки речи в СУВАГ два раза в неделю. Ночевали в Киеве. Сурдопедагог Зинаида Петровна сказала: «Если хотите из этого выбраться, надо работать. И не раз в месяц, а каждый день».
Не стали учить общаться жестами
— И мы постоянно учились дома, — продолжает Инна. Она бухгалтер, но после потери у сына слуха работу оставила, занималась ребенком. — Каждый день садились с Антошей, и начинали: палочки, чтение, произношение… Он сердился, капризничал, не хотел, — но все равно занимались час – два.
— Антон продолжал ходить в обычный садик, в логопед-группу. Сначала, по подсказке врачей, попробовали ходить в садик для детей с нарушением слуха. Но воспитатель посоветовала поскорее его забрать оттуда. Говорит: «В аппаратах он слышит, но, когда поймет, что жестами общаться проще, будет лениться произносить слова». Там сразу учат общаться жестами.
Вернулись в 68- садик. Продолжали ездить на занятия в Киев.
— Помнишь, какой звук давался трудней всего? — спрашиваю Антона, — Р? К?
— Ц. Никак не мог понять, как его произнести. Пока не растолковали, что надо произносить быстро и слитно Т и С. Сейчас получается? — повторяет два раза, стараясь. Вообще говорит хорошо, обычная речь. Только когда спешит высказаться, чуть непонятно.
— Антон очень эмоциональный. Иногда начинает так быстро что-нибудь рассказывать, и тогда бывает сложно понять. Говорю: подожди, выдохни и говори. Тогда уже продолжает внятно, — говорит мама. — Спрашиваю учителей: вы его нормально понимаете? Все говорят: да. Не видно, что у него какие-либо проблемы с речью.
Уже в старшей группе Антон по разговору почти догнал своих сверстников. В Киев ездили уже меньше, брали задания и занимались дома. В школу отдали в 7 лет.
— Узнали, что в пятой школе есть коррекционный класс, — вспоминают родители. — Из двух классов в параллели один набирают обычный, а второй — не больше 10 учеников. Туда в начальные классы ходят дети с нечетким произношением, не очень хорошим слухом, легким ДЦП и т.д. А после 4-го всех делят на два равноценных класса.
— Помню, ездил туда сам уже со второго класса. Учительница там была очень хорошая, Лариса Дмитриевна Лавриненко. Как она с нами нянчилась, — говорит Антон.
В 2012 родилась Софийка (сейчас девочке 5 лет), вскоре семья переехала на Масаны. Антон пошел учиться в школу № 35.
Было еще одно осложнение
— А в 9 лет переболел воспалением легких. И левое ухо совсем перестало слышать, — рассказывает Инна. — Врачи говорили, остановилась барабанная перепонка. Софийке было 8 месяцев, Дима возил Антона в Киев, там лежали в больнице, сыну ставили капельницы. Слух вернули на тот же уровень, что и до воспаления. Потом был еще курс капельниц, через полгода еще. Я очень надеялась, что будут еще улучшения. Но они не произошли.
Команды тренера в воде читал по губам
В 3-м классе Антон начал заниматься плаванием.
— Он просил, чтобы его отдали в какую-нибудь секцию. Хотел заниматься единоборством, — рассказывает Дмитрий. — Но я побоялся, что во время борьбы слуховой аппарат могут повредить. И предложил сыну попробовать плавание. Сходил, понравилось. Тогда занимались еще в бассейне 19-й школы. Объяснил тренеру ситуацию. Антон слушает инструкции, а в воде находится без аппарата. Хорошо читает по губам.
— На уроке учителя часто по губам слушаю, — подтверждает Антон. — что не расслышу, просто переписываю у соседа из тетради.
В школе Антон учится хорошо. Не отличник, но без троек. К репетитору ходит только по английскому. А по физкультуре — 12 баллов.
В 2014 году получил первую грамоту. В соревнованиях занимал сразу по три призовых места. Сначала плавал стилем кроль, потом научился брасом. Сейчас вся стена комнаты завешана грамотами. Антон — пятикратный чемпион Украины среди юниоров (с дефектами слуха).
Аппараты начинают сдавать. Но мы готовы
— Слуховые аппараты не меняли? Они ломались, ремонтировались?
— Срок службы у них 7 — 10 лет, — рассказывает Инна. — В СУВАГе консультируют, оказывают техническую поддержку. Срок гарантии год. Когда один аппарат сломался, срок гарантии как раз закончился. И ремонтировать пришлось за свой счет. Наш аппарат отправили в Германию, меняли деталь. Заплатили мы тогда около 500 долларов. Антону на время ремонта давали поносить другой. В СУВАГе настроили бесплатно, выставили под его потерю слуха: чтобы не шипел, не гудел.
А вообще они уже и подклеивались, и скотчем крепились. Сын ходит с ними 9 лет, конечно, аппараты начинают немного технически сдавать. Но Антон вырос, прислушивается, уже сам понимает, если что не так. Например, после физкультуры пропотел, в трубочке образовалась испарина, слышно плохо, — надо вытянуть и просушить. В специальном контейнере, в него же опускаются аппараты на ночь, — Инна показывает цилиндрическую коробочку с диском внутри, под которым шарики, — такие, как кладут иногда в новую обувь.
Вкладыши менять раз в год, батарейки – раз в 10 дней
Антон уверяет, что за все 9 лет аппараты не разу не ронял.
— Мы его сразу приучили, что одевать надо над кроватью или хотя-бы над ковриком, — подтверждает Инна.
Приблизительно раз в год надо менять силиконовый вкладыш, — накладку на ушную раковину. И соединительную трубочку. Мальчик растет, уши тоже. — Теперь, когда черты лица сформировались, меняем реже. Но все равно он изнашивается, иногда трескается. Один вкладыш — 350 – 400 гривен. Есть дешевле, пластиковые, но мы всегда заказывали силиконовые. Жесткий вкладыш натирает. Делают слепок и заказывают в Киеве. Сейчас стало проще, в Чернигове появилось медучреждение «Все для уха». Заказать вкладыши можно там.
Раз в 6 – 10 дней надо менять батарейки. Смотря на какой передаче используются аппараты. На первой батарейки могут прослужить и больше 10 дней. Это когда на каникулах, в селе. Вторая передача добавляет четкости. Например, в школе на уроке, или при просмотре телевизора.
Третья передача слуховых аппаратов добавляет громкость. Парень использует этот режим в школе, на контрольных, диктантах. 6 батареек — 80 гривен. Не перезаряжаются.
— Аппараты выработают свой срок, что потом?
— Сейчас мы к этому готовы. А тогда беда пришла внезапно. И надо было не упустить время, пока сын мог научиться говорить. Поэтому просили помощи у людей, и спасибо, что они откликнулись. И мы знали, что придется их менять, понемногу откладывали. Сейчас Антон взрослый, может, подойдет и более дешевый вариант. В любом случае надо будет подбирать, делать аудиограмму.
— Антон, тогда мама говорила, что маленьким ты стеснялся аппаратов. А сейчас?
— Кажется, никто не обращает на них внимания. Как только пришел, еще спрашивали, сейчас нет. Разве что на улице кто-нибудь посмотрит. Я на это никак не реагирую, привык. От сверстников никаких насмешек никогда не было. Друзей много. Лучший друг сейчас — Янина Деркач из параллельного класса.
Антон видит себя в спорте. Мечтает попасть на Олимпиаду. Кумир — Майкл Фелпс, самый быстрый пловец в мире.
