82-летний Григорий Сергиенко проходит каждый день 10 километров и отжимается от пола 15 раз

Григорий Сергиенко в домашнем спортзале

— Осторожно, скользко, — предупреждает Ольга СЕРГИЕНКО. Поднимаемся по высокому крыльцу-лестнице на второй этаж частного дома на Лесковице в Чернигове. На первом — подвал и гараж. — Живем тут мы с мужем, еще дочка и зять, — держась за деревянные поручни, переступаем ступеньку за ступенькой.
В прихожей красивая деревянная лестница на третий этаж.
— Муж сам почти все из дерева делал, — проводит по дому хозяйка. Григорий Корнеевич в своей комнате. 82 года, а дедушкой назвать язык не поворачивается. Шустрый, подтянутый. Сразу заметно, что за здоровьем следит.
Показывает массажный коврик с подогревом («согревающий мат»): «Читаю «Весть» и ноги грею».
Кровать сам себе сделал. Все купил, расчертил. Листы порезали, как мне надо. А дома потом сам собрал. Спинку специалист обтянул. Смотри, — нажимает на поручне кнопочку Корнеевич, включается лампа у изголовья.
Для увлажнения воздуха в комнате возле батарей — пять плоских контейнеров с водой.
— Магазинный увлажнитель пробовал — гудит. А так тихо и экономно.
— Это мой зимний спортзал, — заходим в большую просторную комнату. — Летом я на улице зарядку делаю.
Лежат гантели и металлические прямоугольные пластинки, по площади как два кирпича с ручками.
— А это для чего?
— Мое изобретение. Странно, что никто не додумался. Вот, — Григорий Корнеевич снимает рубашку, кладет на пол эти кирпичики, упирается ногами в порог, держась за ручки, начинает бодро отжиматься от пола: раз, два, три… 15 раз! В быстром темпе и отсчитывая вслух.
— Да, сейчас уже 15, — не устроил результат Корнеевича. — А делал 25 и больше.
При этом у 82-летнего мужчины никакой одышки.
— Встаю, час делаю зарядку: гантели, силовые упражнения. Потом иду на троицкую горку. Там уже промерял: круг — 570 метров. А мне надо пройти 15 кругов. Это 10 километров. А если погода хорошая, иду в лесок возле озера, — показывает в окно. Дом недалеко от озера Земснаряд. — И там круги выхаживаю. Получается два с половиной часа физической нагрузки на улице и час дома. Если чего-то в день не сделаю, я собой недоволен. Завтракаю не раньше 11-12 часов. Кофе не пью, чай — пожалуйста. И никогда в жизни не курил. Может, это и спасло здоровье, ведь жизнь не баловала.
Родился в 1939 году в селе Скоринец Черниговского района. Перенес голодовку 1946-1947 гг. Мать в колхозе работала. Тогда женщины настолько работой загруженные были, я б им всем памятник поставил. Отец не вернулся с фронта. Нас было шестеро у матери: три сестры и три брата.
В Чернигове работал на «капроне» («Химволокно»), в цехе «Контрольно-измерительные приборы и автоматика». Был инженером-электриком по автоматике и телемеханике. Работал с немцами, мы у них оборудование купили, и они его устанавливали. Нас обучали.
Будущая жена, Ольга Ивановна, тоже в цехе работала. Она из Корюковского района. Потом выучилась на художника-портретиста в Доме быта. Ретушировала фотопортреты.
Я ушел с «капрона». Поработал главным механиком в стройтресте быта. И забрали меня главным инженером в зверохозяйство. В Колычовке выращивали «шубы» — норки, песцы. А тогда ту норку достать было очень сложно. А шапка норковая — престиж и мода. Передо мной все двери легко открывались, — посмеивается Корнеевич. — Но когда работал на «капроне», у меня шел «вредный стаж». Два года не хватало, чтобы выйти на пенсию в 50 лет. Вернулся. В это время бахнул Чернобыль. Вызывают: так и так, Григорий Корнеевич, поедете? Я не стал отнекиваться. Другие прятались. Говорю: «Раз беда у государства, то надо». Пошел домой, переоделся в нарядный костюм, был у меня такой черный кримпленовый, и поехал. В 1986 году. В Чернобыле работал три года по специальности. Был в Чернобыльской РЭС. По вахтам: неделю работаешь, следующую неделю дома. Ездили по всей зоне, наблюдали за электросетями, отключали электричество. Сам сделал лабораторию для проверки защитных средств, ее официально оформили.
Молодые мы были, ели все и не задумывались: фрукты, ягоды собирали, рыбы наловим. Жили в покинутом доме.
Мой дом — около 200 квадратов. На два входа. Восемь комнат. Я тут один на этаже живу. Все остальные — на третьем. Первый этаж — подвал. Там гараж, хозпомещения. Большой двор. Водонапорная башня над скважиной.
Дом этот я построил при поддержке государства. Получил ссуду в Сбербанке, в 75 процентов от проектной стоимости дома. Я — ликвидатор последствий аварии на Чернобыльской АЭС первой категории. А первую категорию приравняли к инвалидам войны второй группы. Мне обязаны были дать ссуду беспроцентно и погашение государства 50 процентов. Можно сказать, за счет государства кирпичная кладка. А окна, крышу, все остальное — своими руками. Я все делать умею.
Сыну Вадиму 55 лет. Уже пенсионер, тоже работал на «капроне» во «вредном» цехе. Дочка Лариса — в налоговой инспекции, ей 51 год. Зять — полковник милиции на пенсии. Внучка Катя — экономист-международник. Вышла замуж, мужа пригласили в Португалию. Теперь оба там, строят карьеру.

Елена Гобанова
Фото автора